Я не открою Америку, если скажу, что Пласибо (Плэйсибо, кому как нравится) - одна из лучших групп современности. И они вновь доказали это концертом в Олимпийском, в свой пятый, юбилейный приезд в Россию. Хотя, в общем-то, и доказывать ничего не было нужно - стоило только взглянуть на очереди волнующихся и окрыленных людей перед секторами и гудящий как улей, ожидающий действа, зал.
Перекопала интернет в поисках отчетов и фоторепортажей. Довольно много всего интересного, но я хочу выбрать отрывки, которые больше всего запомнились и понравились.
www.rg.ru/2012/09/19/placebo-site.html
Песни, которые в 90-х начал сочинять и играть с двумя своими товарищами Брайан Молко, сломали ровную линию тогдашнего музыкального горизонта. Эта музыка, резкая, небогатая на ноты, эмоциональная и нервная как мало какая другая отвечала тому времени - неоднозначному, бурлящему, нагнетающему страсти и потому быстро захватила мир. Под стать музыке был и ее сочинитель, худой, андрогинного вида юноша, с накрашенными глазами, кудрявыми волосами по плечи и при этом сильным мужественным рок-голосом.
Сегодня Брайану 39 и от былой красоты у него осталась только черная прядь на виске (вот здесь пардон - совершенная неправда: он излучает сексуальность, и эта зрелая притягательность зрелого мужчины лишь его больше заставляет желать его - JS), да и концерты его группы оформлены без излишеств: в самых ударных местах сцену и зал заливал свет прожекторов, а вместо привычных широкоформатных экранов лики солиста и музыкантов укрупняли и множили их телеизображения, бежавшие над сценой. И это опять-таки было изысканно и нешаблонно - на то взрывной, то тянущейся пластилином Meds экраны расцвечивали нотные взрывы цветовыми сполохами, а, исполняя Post Blue, Брайан Молко нависал над микрофонной стойкой на фоне вдруг побежавших по экранам голубых "помех", нарисованных рукой художника.
Голос Молко все такой же сильный и искренний и музыка Placebo звучит все так же актуально и дерзко, как и много лет назад. Можно было только порадоваться тому, что группа получила для сольного выступления в Москве не клубную площадку, как это бывало прежде, а стадион - и показала себя по-настоящему стадионной командой. Сомнения относительно того, хватит ли группе мощи для большого зала были развеяны мгновенно: во-первых, на сцену вышли не только троица Молко-Олсдал-Форрест, но и элегантная блондинка Фиона Брайс, чья скрипка добавила, например, в лирическую I Know щемящего трагизма; когда приходила очередь вещей потяжелее - Стефан Олсдал брал в руки ритм-гитару и в дело включался второй басист, блюзовых оттенков добавляли песням аккорды клавишных, за которые кто-нибудь из музыкантов время от времени заходил. В целом вся программа смотрелась и слушалась необычайно цельно, каждая нота, каждый инструмент вносил свою струю в этот мощный полифоничный поток... >
www.zvuki.ru/R/P/28772/
Действо на сцене занялось лишь немногим позже заявленного в билетах времени, поэтому первые песни московские Biting Elbows, вышедшие разогревать публику, исполнили перед полупустыми трибунами. Их крепко сколоченный по заморским чертежам инди-рок, стремительно набирающий очки в отечественных медиа, терпеливая аудитория встречала вежливыми аплодисментами. Многие из тех, кто к этому моменту оставался за пределами площадки, входить не торопились - в конце концов, внутри нельзя курить. К такому же выводу, судя по всему, пришли и местные звукачи: с задних рядов казалось, что для Biting Elbows оставили включёнными лишь две-три периферийные колонки, да и те по халатности. Тем не менее, свой сет москвичи отыграли рьяно и достойно.
От себя добавлю, что, действительно, разогрев начался лишь несколькими минутами позже, чем в семь часов вечера, а мы с сестрой, помня предыдущий опыт задержки марсовского выступления на 2 часа, не очень-то и торопились приехать к олимпийскому вовремя. В итоге, простояв в очереди на досмотре сначала на улице, потом перед сектором, а еще внутри у турникетов, неспеша дошли до входа на сектора лишь к двадцати минутам восьмого. А там уже был погашен свет, и разогревающая группа вовсю пытались развлечь жаждущую вовсе не их публику. Пробирались мы к своим местам в темноте, ежесекундно запинаясь то о ступеньки, то о чьи-то ноги, извиняясь направо и налево все равно не слышащим нас из-за грохота звука людям.
К счастью, с выходом самих Placebo опасения по поводу качества звука мигом улетучились. Два залпа бас-бочкой, ослепительная вспышка - и открывающая “Kitty Litter” буквально сносит не успевших опомниться зрителей плотным гитарным напором. На сцене, помимо Брайана, Стефана и Стивена, их традиционная группа концертной поддержки в лице скрипачки Фионы Брайс, клавишника Билла Ллойда и гитариста Ника Гавриловича. Впрочем, заявленные амплуа достаточно условны: музыканты то и дело меняют свои роли.
Так, к третьему номеру Ллойд встал из-за синтезатора и взялся за гитару - верный признак того, что сейчас действительно грянет. Тем временем фронтмены здороваются с публикой. Дебютному за вечер ”spaseebo!” от Брайана по-светски вторит Стефан со шведским акцентом: ”How the fuck are ya?!” Приличия соблюдены, пора приступать к делу: из вступительной гитарной поволоки паровозом братьев Люмьер вырываются первые такты ”Every You, Every Me”, лишая зрителей остатков усидчивости. Явные по началу проплешины в фан-зоне к этому моменту затянулись - то ли за счёт опоздавших, то ли повинуясь естественным законам броуновского движения. Ещё один проверенный боевик ”Black-Eyed” - и зал уже не умолкает в перерывах между песнями вплоть до самого конца.
Несмотря на недавно перенесённую ангину, послужившую причиной отмены концерта в Хельсинки и едва не сорвавшую российскую часть турне, Брайан не испытывал ожидаемых проблем с вокалом, был благодушен и словоохотлив: ”Как того требуют правила шоу-бизнеса, по которым мы все здесь играем, следующая песня - для дам”. И пока Олимпийский медленно погружается в океанический шелест фортепьянных волн и глубоководные гитарные эхо ”Special Needs” (Здесь меня начало уносить в мое девятнадцатилетие, и сердце заныло, и до слез, в общем-то... Just 19 and sucker's dream... - JS ) - всё же главным козырем Молко как автора и мелодиста всегда были лирические баллады — становится понятно, что если и существуют песни, которые никогда не постареют, то музыке Placebo не суждено достигнуть хотя бы совершеннолетия - и в этом её первостепенная прелесть. Британцам, не взирая на солидный возраст, по-прежнему трудно найти равных в умении уловить и ретранслировать ту самую ”Teenage Angst” - невесомую подростковую тоску, не отягощённую какой-либо бытовой конкретикой и проблематикой упоительную печаль о неведомом и прекрасном.
Затем - гранжевый марш ”For What It's Worth” с последнего лонгплея группы. В продолжение сеанса интенсивной терапии звучит ”Slave to the Wage” - возвращение к классике, во время которого на экранах за музыкантами мелькают слова ”Democracy – Farce!” - единственный политический мэсседж от Placebo за весь концерт, немногословный - зато не поспоришь. На патетической ”Song to Say Goodbye” пение зала почти заглушает самого Брайна, но истинного апогея этот хор достигает на ”The Bitter End”, чей рефрен уверенно подхватила даже молчаливая по обыкновению vip-ложа.
В целом, московский сет-лист сюрпризов не преподнёс, он с июля в неизменном заламинированном виде кочует из города в город. Однако, в подобном постоянстве есть и свои плюсы: раскрытые карты позволяют поклонникам готовить крупномасштабные тщательно спланированные флеш-мобы. На припеве ”Meds” зал наполнили белые воздушные шары, а во время ”I Know”, когда Молко меланхолично затянул ”You love the song, but not the singer” (”Ты любишь песню, а не того, кто её поёт”), над фан-сектором полемично поднялись сотни плакатов с надписью капслоком: “WE LOVE THE SONG, WE LOVE THE SINGER” (“Мы любим песню, мы любим певца”). Кажется, Брайан был действительно тронут и, забыв своё коронное слово по-русски, ответил многократным ”Thank you”.
Это было действительно круто. Я не знала про флешмобы, и когда в фане, танце, да и у нас на трибунах взметнулись вверх эти белые листочки, это было так грандиозно, словно в этот момент все находящиеся в зале люди стали единым целым, проводником, несущим потоки любви и благодарности тем самым замечательным людям на сцене.
Утопив в гитарном фидбеке концовку финальной ”Infra-red” во время совместного обряда ритуального коленопреклонения у педалбордов и усилителей, Placebo продемонстрировали высший фармацевтический пилотаж, высчитав идеальную дозировку. Выходить из зала без малейшего сожаления о том, что всё уже закончилось - неожиданное ощущение для отличного концерта. Но клинические наблюдения показывают, что требуемый эффект достигнут в полной мере: и студентки-первокурсницы, и исполнительные директора покидали Олимпийский, мечтательно улыбаясь.
Не знаю ничего насчет директоров, но то, что доза Placebo была высчитана с точностью до гитарного аккорда и удара палочкой по барабанной установке, совершенно точно. Из зала я не выползала и не выходила - меня несло, словно на крыльях, настолько было легко, тепло и уютно в этом райской невесомости каждой клеточки. Но это, как и любой наркотик, дает ломку после завершения действия, и сейчас потихоньку наваливается тоска и осознание того, что все прошло. И понимаю, что не смогу слушать песни в плеере еще черт знает сколько времени... Чтобы не забыть.
Своего ничего у меня нет, потому что не хотелось ни секунды терять на фотографирование, а ловить, ловить жадно всем вывернутым наизнанку сердцем волшебную, обожаемую музыку.
Meds совершенно по-особенному любима, поэтому нашла запись именно ее.